На сайте Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова вышла публикация, рассказывающая историю донора кроветворных клетов Елены Грузд. Публикуем полный текст статьи ниже.
Елена Грузд живет в небольшом городе Кропоткине Краснодарского края и работает медсестрой в компании «Инвитро». Компания – партнер Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова, так что сдать образец крови для вступления в регистр Елена смогла прямо на работе. А спустя время ей сообщили о совпадении. Елена рассказала, как прошла процедура донации и о том, как сон, увиденный накануне, оказался вещим.
– Мне всегда хотелось спасать людей, поэтому я и выбрала медицину. В детстве мечтала стать кардиологом, чтобы помочь маме – она страдала от гипертонии. Потом думала пойти в акушерство. А к окончанию школы решила поступить в медколледж, затем – в университет. Однако получилось иначе.
В 18 лет я вышла замуж, родила дочку и планы об университете оставила. Но оказалось, что быть медсестрой – это мое, то самое дело, которое дает мне возможность помогать людям.
Вначале я работала операционной медсестрой, потом процедурной. Это только кажется рутиной: подаешь инструменты, делаешь инъекции. На самом деле это интересная работа. Пациенты разные, болезни разные, даже вены у всех разные. Да и какая рутина может быть, когда ты облегчаешь человеку его состояние.
Больше одиннадцати лет я работаю медсестрой в «Инвитро». Беру кровь на исследование, в том числе у тех, кто сдает ее на типирование, чтобы вступить в Национальный РДКМ.
Когда я только пришла на работу в «Инвитро», мы участвовали в отдельных акциях Русфонда, который создал этот регистр. Обычно они были приурочены к каким-то датам или событиям. Однако уже больше шести лет наша лаборатория принимает добровольцев постоянно. Любой желающий может прийти к нам и бесплатно сдать образец крови на типирование, чтобы стать потенциальным донором.
По-моему, это правильно. Никогда не знаешь, что подтолкнет человека к такому решению, и, какой бы ни была причина, у него должна быть простая возможность вступить в регистр. Я сама вступила в него семь лет назад вместе с коллегами. Мы знали, как это важно. А еще наше вступление связано с личной историей.
Ребенку моей подруги поставили диагноз «лейкоз». Лечение было долгим, тяжелым, в какой-то момент врачи сказали, что спасти его может только пересадка костного мозга. Бросились искать донора. Подходящего все не было. Так и не дождались. Мальчик умер, ему было три годика. Когда сынишки не стало, подруга вступила в регистр, чтобы у другого человека появился шанс на спасение, и мы с коллегами ее поддержали.
Часто бывает, что люди вступают в регистр по личным причинам: близкий человек, или знакомый, или даже знакомый знакомых заболел, и ему нужна пересадка. Конечно, лучше не дожидаться печального исхода, а просто становиться потенциальными донорами.
Будто выиграла в лотерею
Моему примеру последовали брат и сестра. В регистр вступили несколько знакомых. С тех пор прошло лет пять, и никто из нас как донор не был востребован. Поэтому, когда летом 2022-го мне позвонили из Национального РДКМ, было чувство, будто я выиграла в лотерею. Я сразу поняла: мои клетки подошли кому-то. Так и оказалось.
«Вы по-прежнему готовы быть донором?» – спросила сотрудница регистра, а у меня от волнения слезы градом. Разумеется, я была готова, конечно, не передумала.
Мне прислали список анализов, я тут же их сдала – благо работаю в медицинской лаборатории, – сделала ЭКГ. Это нужно, чтобы удостовериться, подхожу ли я. Спустя время пришел ответ, что я могу быть донором. Дальше были еще обследования, и наконец в августе я прилетела в Петербург на донацию.
Помогали и подбадривали
Я сдавала клетки костного мозга методом афереза, поэтому несколько дней перед донацией нужно было колоть специальный препарат, чтобы стимулировать выход нужных клеток из костного мозга в периферическую кровь. Я медсестра, так что сложностей с этим не возникло. Первый укол мне сделали в плечо, а дальше я уже сама справлялась.
Наступил день донации. Меня положили на кушетку, к венам на обеих руках подключили аппарат. И вот лежишь, смотришь, как по трубочкам бежит кровь. Очень важно лежать спокойно: чуть пошевелишься – аппарат начинает пикать, контролирует, чтобы ничего не сместилось. Немного дискомфортно, конечно, но рядом всегда был медперсонал, который помогал. Мне давали попить, перекусить, если надо, в туалет отпускали. Все очень доброжелательные, приветливые, постоянно меня подбадривали. Вся процедура длилась часов пять.
«Лучшее, что может услышать донор»
Конечно, я волновалась перед донацией. Накануне мне даже приснился сон. Будто я иду где-то в горах, совсем рядом облака. А передо мной бежит ребенок в розовой курточке с капюшоном. Бежит-бежит и вдруг падает на склоне, а дальше обрыв... И его родители кричат мне, просят его спасти. Я хватаю ребенка, удерживаю его на краю пропасти. Проснулась с таким хорошим чувством, что вот спасла маленькую девочку. Почему-то во сне было ощущение, что это именно девочка.
Пока лежала на кушетке, рассказала про свой сон координатору регистра, которая меня сопровождала. Она только покивала в ответ. А уже когда я собиралась после процедуры, сказала мне: «А сон-то ваш правильный. Вы сейчас ребенка спасли. Только не девочку, а мальчика». Я заплакала, стала расспрашивать. Но пока не истечет два года, информацию о реципиенте донору не дают. Координатор лишь могла ответить, что мальчик еще маленький.
Через месяц после донации мне подтвердили, что мои кроветворные клетки у мальчика прижились. И это лучшее, что может услышать донор.
Я пытаюсь следить за своим маленьким генетическим близнецом. Через полгода после донации у него все было хорошо. Еще через полгода мне сказали, что есть проблемы, он продолжает лечение. Прошло два с половиной года, я знаю, что мальчика выписали, он вернулся домой. Значит, с болезнью он справился и все у него будет хорошо. Я очень хотела бы с ним встретиться.
«Не считаю себя супергероем»
Осенью 2023 года произошло еще одно приятное событие: меня наградили медалью «За содействие донорскому движению». Лестно, безусловно, хотя я не считаю себя каким-то супергероем. Мне кажется, вступление в регистр должно быть чем-то рядовым, обыденным. В этом нет ничего геройского, и ничего страшного тоже нет.
Эта процедура не опасна для здоровья, никто не будет подвергать донора риску. Некоторые меня спрашивали: «Тебе что, кости пилили, чтобы костный мозг взять?» Нет, конечно, костный мозг – это особые клетки крови. И что еще важно: процедура донации безвозмездная. Ты идешь на нее сознательно, не чтобы заработать, а чтобы дать другому человеку шанс на спасение.
Источник: https://rdkm.rusfond.ru/registr/1032#text
Елена Грузд живет в небольшом городе Кропоткине Краснодарского края и работает медсестрой в компании «Инвитро». Компания – партнер Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова, так что сдать образец крови для вступления в регистр Елена смогла прямо на работе. А спустя время ей сообщили о совпадении. Елена рассказала, как прошла процедура донации и о том, как сон, увиденный накануне, оказался вещим.
– Мне всегда хотелось спасать людей, поэтому я и выбрала медицину. В детстве мечтала стать кардиологом, чтобы помочь маме – она страдала от гипертонии. Потом думала пойти в акушерство. А к окончанию школы решила поступить в медколледж, затем – в университет. Однако получилось иначе.
В 18 лет я вышла замуж, родила дочку и планы об университете оставила. Но оказалось, что быть медсестрой – это мое, то самое дело, которое дает мне возможность помогать людям.
Вначале я работала операционной медсестрой, потом процедурной. Это только кажется рутиной: подаешь инструменты, делаешь инъекции. На самом деле это интересная работа. Пациенты разные, болезни разные, даже вены у всех разные. Да и какая рутина может быть, когда ты облегчаешь человеку его состояние.
Больше одиннадцати лет я работаю медсестрой в «Инвитро». Беру кровь на исследование, в том числе у тех, кто сдает ее на типирование, чтобы вступить в Национальный РДКМ.
Когда я только пришла на работу в «Инвитро», мы участвовали в отдельных акциях Русфонда, который создал этот регистр. Обычно они были приурочены к каким-то датам или событиям. Однако уже больше шести лет наша лаборатория принимает добровольцев постоянно. Любой желающий может прийти к нам и бесплатно сдать образец крови на типирование, чтобы стать потенциальным донором.
По-моему, это правильно. Никогда не знаешь, что подтолкнет человека к такому решению, и, какой бы ни была причина, у него должна быть простая возможность вступить в регистр. Я сама вступила в него семь лет назад вместе с коллегами. Мы знали, как это важно. А еще наше вступление связано с личной историей.
Ребенку моей подруги поставили диагноз «лейкоз». Лечение было долгим, тяжелым, в какой-то момент врачи сказали, что спасти его может только пересадка костного мозга. Бросились искать донора. Подходящего все не было. Так и не дождались. Мальчик умер, ему было три годика. Когда сынишки не стало, подруга вступила в регистр, чтобы у другого человека появился шанс на спасение, и мы с коллегами ее поддержали.
Часто бывает, что люди вступают в регистр по личным причинам: близкий человек, или знакомый, или даже знакомый знакомых заболел, и ему нужна пересадка. Конечно, лучше не дожидаться печального исхода, а просто становиться потенциальными донорами.
Будто выиграла в лотерею
Моему примеру последовали брат и сестра. В регистр вступили несколько знакомых. С тех пор прошло лет пять, и никто из нас как донор не был востребован. Поэтому, когда летом 2022-го мне позвонили из Национального РДКМ, было чувство, будто я выиграла в лотерею. Я сразу поняла: мои клетки подошли кому-то. Так и оказалось.
«Вы по-прежнему готовы быть донором?» – спросила сотрудница регистра, а у меня от волнения слезы градом. Разумеется, я была готова, конечно, не передумала.
Мне прислали список анализов, я тут же их сдала – благо работаю в медицинской лаборатории, – сделала ЭКГ. Это нужно, чтобы удостовериться, подхожу ли я. Спустя время пришел ответ, что я могу быть донором. Дальше были еще обследования, и наконец в августе я прилетела в Петербург на донацию.
Помогали и подбадривали
Я сдавала клетки костного мозга методом афереза, поэтому несколько дней перед донацией нужно было колоть специальный препарат, чтобы стимулировать выход нужных клеток из костного мозга в периферическую кровь. Я медсестра, так что сложностей с этим не возникло. Первый укол мне сделали в плечо, а дальше я уже сама справлялась.
Наступил день донации. Меня положили на кушетку, к венам на обеих руках подключили аппарат. И вот лежишь, смотришь, как по трубочкам бежит кровь. Очень важно лежать спокойно: чуть пошевелишься – аппарат начинает пикать, контролирует, чтобы ничего не сместилось. Немного дискомфортно, конечно, но рядом всегда был медперсонал, который помогал. Мне давали попить, перекусить, если надо, в туалет отпускали. Все очень доброжелательные, приветливые, постоянно меня подбадривали. Вся процедура длилась часов пять.
«Лучшее, что может услышать донор»
Конечно, я волновалась перед донацией. Накануне мне даже приснился сон. Будто я иду где-то в горах, совсем рядом облака. А передо мной бежит ребенок в розовой курточке с капюшоном. Бежит-бежит и вдруг падает на склоне, а дальше обрыв... И его родители кричат мне, просят его спасти. Я хватаю ребенка, удерживаю его на краю пропасти. Проснулась с таким хорошим чувством, что вот спасла маленькую девочку. Почему-то во сне было ощущение, что это именно девочка.
Пока лежала на кушетке, рассказала про свой сон координатору регистра, которая меня сопровождала. Она только покивала в ответ. А уже когда я собиралась после процедуры, сказала мне: «А сон-то ваш правильный. Вы сейчас ребенка спасли. Только не девочку, а мальчика». Я заплакала, стала расспрашивать. Но пока не истечет два года, информацию о реципиенте донору не дают. Координатор лишь могла ответить, что мальчик еще маленький.
Через месяц после донации мне подтвердили, что мои кроветворные клетки у мальчика прижились. И это лучшее, что может услышать донор.
Я пытаюсь следить за своим маленьким генетическим близнецом. Через полгода после донации у него все было хорошо. Еще через полгода мне сказали, что есть проблемы, он продолжает лечение. Прошло два с половиной года, я знаю, что мальчика выписали, он вернулся домой. Значит, с болезнью он справился и все у него будет хорошо. Я очень хотела бы с ним встретиться.
«Не считаю себя супергероем»
Осенью 2023 года произошло еще одно приятное событие: меня наградили медалью «За содействие донорскому движению». Лестно, безусловно, хотя я не считаю себя каким-то супергероем. Мне кажется, вступление в регистр должно быть чем-то рядовым, обыденным. В этом нет ничего геройского, и ничего страшного тоже нет.
Эта процедура не опасна для здоровья, никто не будет подвергать донора риску. Некоторые меня спрашивали: «Тебе что, кости пилили, чтобы костный мозг взять?» Нет, конечно, костный мозг – это особые клетки крови. И что еще важно: процедура донации безвозмездная. Ты идешь на нее сознательно, не чтобы заработать, а чтобы дать другому человеку шанс на спасение.
Источник: https://rdkm.rusfond.ru/registr/1032#text